Итоги ВЭФ: о дающей руке государства и законотворческих недоразумениях.

Почему реальная мощь России на Дальнем Востоке зависит не только от пламенных внешнеполитических речей

Реальная мощь России на Дальнем Востоке и ее привлекательность для инвесторов зависят не столько от пламенных внешнеполитических речей и активности вежливых «зеленых человечков», сколько от того, будет ли страна проводить в регионе полноценные структурные реформы в экономике, уменьшать степень коррупции и давления государства на частный бизнес. Неутешительный общий вектор можно было уловить в разнонаправленном шуме множества заседаний третьего Восточного экономического форума.     

6–7 сентября в ДВФУ студенты отдыхали. Их места в аудиториях, заботливо переоборудованные организаторами ВЭФ и главное — переименованные в конференц-залы, заняли миллионеры и высокопоставленные чиновники. Число богатых и видных госслужащих на квадратный метр университета зашкаливало как никогда. Во Владивосток приехали многие главы российских корпораций, хорошую компанию им составили первые лица крупнейших западных компаний. «Пригнали» на форум своих подчиненных президент РФ Владимир Путин, президент Республики Корея Мун Чжэ Ин, президент Монголии Халтмагийн Баттулг, премьер-министр Японии Синдзо Абэ.

Сухая статистика утверждает, что третий ВЭФ посетило более 6 тыс. человек из 60 стран мира. Это почти в два раза больше, чем осенью прошлого года. Форум как бы удался…

Посреди кампуса на открытой площадке одиноко стояли Hyundai Genesis G80, которые стали официальным автомобилем мероприятия. Правда, ажиотажа вокруг них не наблюдалось — причиной тому то ли слишком жаркая для этого времени года погода, то ли занятость посетителей форума. Хотя, если честно, Hyundai Genesis G80 не были совсем уж одиноки: рядом с ними периодически появлялись механики, строптиво и с умным видом заглядывавшие под капот. Сие действие тоже мало кого привлекало через огромный витраж университета: многих гостей, при зорком внимании корр. «К», просто-напросто отвлекали сновавшие туда-сюда promogirl.

Да и выставочные павильоны оказались не такими уж завораживающими. Стенды экспонентов, конечно, были яркими и зачастую просто огромными, даже двухэтажными, но вызывали лишь ощущение загроможденного и в то же время пустого пространства. Возможно, это впечатление создавалось еще и за счет невысокой активности посетителей. Все это напоминало универмаг времен перестройки: промоперсонал топтался в сторонке, изредка подходя к медленно курсирующим мимо участникам форума, которые сразу говорили: «Нет, нет, спасибо, не надо, мы сами посмотрим».

И все-таки корр. «К» нашел в сооружениях один большой плюс — в них можно было спрятаться. От посторонних взглядов, выпить в тишине, провести тайное совещание. Например, в одном из «бункеров» стенда Росрыболовства корр. «К» заметил группу рыбаков во главе с руководителем ведомства Ильей Шестаковым и экс-губернатором Приморья Сергеем Дарькиным. Последние и вовсе еще не могли отойти от таинства встречи, и с лицами, на которых покоилось серьезное умиление, продолжали совещаться. И не скажешь, что всего через несколько минут, на специальной сессии, Дарькин обрушится с критикой на Росрыболовство. А может, все это было разыграно, так сказать, на публику?!

«Кто составляет программы-то?»

Если даже не было сценария, который составили бы так изощренно, заранее понимая, кто что скажет, — его следовало бы составить. Экономические полюсы и центр тяжести менялись на глазах участников ВЭФ со скоростью наперстков. И кому теперь дело, что тон всему этому задал Владимир Путин, отчитавший чиновников на Госсовете по развитию Дальнего Востока.

«Решение и экономических, и социальных задач может быть успешным только при комплексном развитии всех девяти дальневосточных регионов. Проекты таких планов для каждого из этих регионов на период до 2025 г. готовятся правительством совместно с регионами, — сказал Путин. — Между тем проблемы уже сейчас возникают как на уровне федерального бюджета, так и на уровне отдельных ведомств. Напомню также и о принятом решении выделять так называемые дальневосточные разделы в ключевых программах. Я посмотрел отчет об исполнении этого решения, своего рода рейтинг госпрограмм в интересах Дальнего Востока. Надо прямо сказать: по ряду направлений картина… не хочется говорить «удручающая», но, мягко говоря, скромная.

О чем идет речь? Кто составляет программы-то? Отраслевые министерства и ведомства. И вместо того чтобы там выделять, как я и просил, дальневосточные направления, их или вообще нет, или это представлено только чисто символически. Я посмотрю на это самым серьезным образом, и по отношению к тем, кто не будет исполнять это (я хочу, чтобы все услышали), будут приняты соответствующие меры».

После этого разговор об экономических проблемах оказался формаль­ностью. Кажется, даже полпред в ДФО Юрий Трутнев просто с облегчением выдавил из себя: «Существующий сегодня принцип распределения субсидий представляет собой сложные математические формулы. Они направлены на выравнивание, но точно не обеспечивают возможности достижения поставленных задач по национальным приоритетам».

И козырь тут же нашелся. «Процент финансирования госпрограмм на территории Дальнего Востока не может составлять меньше, чем доля населения, проживающего на Дальнем Востоке, по отношению к общему числу жителей Российской Федерации, сегодня это 4,2%. Мы считаем, что может применяться повышающий коэффициент не менее 1,3, — заявил Трутнев. — На создание необходимой социальной и инженерной инфраструктуры для сбалансированного развития территории потребуется 231 млрд руб. в период с 2018 по 2025 г., или в среднем 29 млрд руб. в год. Работа может быть организована на принципах софинансирования с субъектами РФ».

Границы честности

Неизбежность каких-то поворотов и зигзагов на сессиях была даже очевиднее, чем на Госсовете. Особенно много правильных слов сказано о работе таможни. Не сказано, правда, того, о чем в начале нулевых прямо говорили в Минэкономики и в правительстве вообще, всерьез считая, как бы взять и на пару лет закрыть таможню, которая не реформируема, где надо всех попросить выйти навсегда и набрать новых сотрудников. Думали, что надо отнять у таможенников право решать по своему разумению, к кому какие правила когда применять.

Теперь поздно, и, как считают предприниматели, действия таможенников наносят непоправимый урон инвестиционному климату региона. Используя свои права как нечто исключительное, таможня в одностороннем порядке решает сиюминутные задачи. Насколько они государственные, никто сказать не смог. Так, на одну из компаний в обход административной процедуры сразу было заведено уголовное дело. В другом случае вызывает вопросы налого­обложение ремонта и техобслуживания судов за границей. Ситуация же с одним из резидентов свободного порта Владивосток могло бы вообще вызвать улыбку, если бы все не было так грустно. По словам участника порто-франко, ДВТУ уже 70 раз отказывалось принимать его декларацию.

«Один из вопросов, и мы его уже обсуждали с комиссией Минвостокразвития, и этот же вопрос подымался при обсуждении свободного порта Владивосток, касается режима свободной таможенной зоны. Вот, например, в нашем случае: у нас производство находится на двух площадках, на расстоянии 25 км друг от друга. Общая площадь периметра границ этих площадок превышает 120 км. То есть выполнить существующее требование таможенной службы по обустройству этой территории — обустройству въездов, забора и т. д. — это задача практически нереальная», — заявил Валерий Цивилев, член совета директоров ООО «Управляющая компания «Колмар».

«Таможенная часть закона используется не в полной мере, работает крайне слабо, на сегодняшний день всего два резидента, которые применяют процедуру СТЗ в режиме свободного порта», — признался Сергей Федоров, первый замначальника Дальневосточного таможенного управления.

Удивляться тому, что деловая активность подавляется, а в арбитражных судах, где ответчиком выступает ДВТУ, накопилась примерно 1 тыс. дел, уже не приходилось. По словам Бориса Титова, бизнес-омбудсмена России, нигде с таможней нет таких проблем, как на Дальнем Востоке. «Проблемы, конечно, есть по всей России. Однако на Дальнем Востоке они уже носят неприлично массовый характер», — отметил Борис Титов. В этой ситуации он не исключает, что в порто-франко придется создавать специальный суд, в функции которого будет входить рассмотрение как арбитражных, так и административных дел.

Агрессивная среда

В принципе мысли, сформулированные Титовым, можно было бы счесть позитивным сигналом. Но при одном условии: будь они высказаны президентом Путиным. Ведь даже в смысле строго формальной аппаратной иерархии соображения бизнес-омбудсмена никоим образом не являются для руководства ДВТУ директивой установкой. Наоборот, лишь усиливают неопределенность: а что думает Путин?

Президент доложил свое видение только на пленарном заседании: «Важно создать эффективные стимулы для роста деловой предпринимательской активности на Дальнем Востоке, обеспечить комфортные условия для ведения бизнеса не только в ТОРах, но и на всей территории региона».

Данный месседж Путин выпустил в пространство еще в начале августа на совещании в Амурской области, но на Дальнем Востоке нормальности только ждать и ждать. «Административная среда здесь гораздо более агрессивная, чем в другой части страны. Здесь в 2,5 раза нагрузка на инвесторов выше, чем в регионах-лидерах национального рейтинга», — объявил Александр Крутиков, замминистра РФ по развитию Дальнего Востока.

Нельзя сказать, что интеллектуальные и административные усилия властей по развитию бизнеса (если они, конечно, всерьез, а не ради отчета об очередной успешной кампании) непременно бессмысленны или вредны. Но ловушек на этом пути предостаточно. И все-таки частному делу нужна не столько дающая рука государства, сколько сокращение этого государства до минимальных необходимых размеров, установление понятных правил игры. «Надо убирать из KPI органов власти такой показатель, как сумма собранных штрафов. И если мы хотим уменьшения количество проверок, то, соответственно, нужно ставить вопрос об уменьшении количества госслужащих», — считает Сергей Колесников, президент ГК «ТехноНИКОЛЬ».

Законодательная неопределенность

Каждый раз романтики изо всех сил стараются разглядеть на ВЭФ что-то полезное, а прагматики изначально убеждены в том, что имеют дело с очередной показухой. 

И с каждым годом веянию подается и сам президент, сообщивший всем об удивительной инвестиционной привлекательности Дальнего Востока, увеличить которую он собирается так называемой дедушкиной оговоркой, когда условия для инвестирования не могут ухудшиться в течение первых десяти лет реализации проекта.

Кроме того, каждый инвестор, ставший резидентом территории опережающего развития (ТОР) или свободного порта Владивосток до 2025 г., рассказал президент России, будет иметь десятилетнюю льготу по уплате страховых взносов. «То есть если вы зарегистрировались в ТОР в 2014 г., то льгота будет действовать для вас десять лет, до 2024-го, а если вы это сделали в 2025 г., то плюс еще десять лет, — объяснил Владимир Путин. — Для крупных инвестиционных проектов, свыше 100 млрд руб., будет продлена льгота по налогу на прибыль: с 10 до 19 лет. Наконец, предлагаю для иностранных инвесторов, которые вложат в Дальний Восток более $ 1 млн предусмотреть упрощенный порядок предоставления российского гражданства».

Но никого не покинуло ощущение беспредметности разговора на инвестиционной двухдневке: помимо заявлений о нашем ресурсном потенциале и обещания новых налоговых льгот инвесторы так и не услышали от властей ни анализа решений предшествующего периода, ни про возможную форму контрактных взаимоотношений государства и бизнеса, ни про судебную систему и защиту прав частной собственности, ни про ответственность государства или систему управления проектами… Т. е. с ведущими мировыми компаниями говорили как с мелкими спекулянтами: тебе дают — хватай и беги! И одновременно призывали к стабильным отношениям.

«Принципиальным условием является ясность всех условий, в которых инвесторы и федеральные регуляторы должны работать. Отдельный вопрос — соблюдение государством своих обязательств. В условиях, когда мы принимаем решения, различные федеральные целевые программы, подписываем инвестиционные соглашения, а после этого в силу бюджетных решений или иной приоритизации начинаем снимать соответствующие деньги и не исполнять соответствующие соглашения, для Дальнего Востока это губительная политика», — признался Александр Осипов, первый замминистра РФ по развитию Дальнего Востока.

«Неопределенность нормативно-правовой базы, распределение квот начинает настораживать. Появляются административные процедуры, увеличивается время получения разрешений», — сетовал, в свою очередь, Сергей Дарькин.

«Любой, даже вполне успешный с коммерческой точки зрения проект в области портовой индустрии может вызывать недоверие инвесторов из-за отсутствия ясности в законодательном регулировании», — добавила генеральный директор группы компаний «Сумма» Лейла Мамедзаде. Она сообщила, что ГК «Сумма» на протяжении нескольких лет не может найти инвесторов для создания специализированного морского терминала в Приморье. Решению данной задачи не помогает льготный налоговый режим в свободном порту Владивосток, распространяющийся на предполагаемую территорию портового проекта «Суммы» в Зарубино.

Напротив, отметила Лейла Мамедзаде, потенциальных инвесторов отпугивают неясности с практической реализацией положений закона о свободном порте, в первую очередь в части льготного таможенного регулирования и особого налогового режима. На деле, считает руководитель ГК «Сумма», закон о свободном порте Владивосток не обеспечивает тех условий, которые понимают под принятым в мире понятием «порто-франко».

Есть проблемы и на сухопутной границе. На территории Дальнего Востока функционируют 46 пунктов пропуска. 11 из них расположены на маршрутах международных транспортных коридоров, 18 включены в территорию свободного порта Владивосток и с этого года участвуют в проекте упрощенного оформления въезда иностранных граждан на основании электронных виз. По оценке Минтранса, только четыре погранперехода находятся в хорошем состоянии, остальные — в неудовлетворительном. И большая часть этих пунктов пропуска носит региональный характер, выполняя функции приграничного сотрудничества и туризма.

Чего хотели иностранные президенты?

На фоне глобальных мыслей, но локальных решений внешнеполитическая повестка ВЭФ выглядела спокойно и местами умиротворенной, так что даже недоразумения на сессиях временно померкли. То ли все дело было действительно в привлекательной дальневосточной земле, то ли КНДР так всех напугала своими ядерными испытаниями, но все принялись философствовать.

Президент Республики Корея Мун Чжэ Ин, например, увидел в «лесах Владивостока» образ тигра, который бегал от Сибири до горного хребта Пэкту в Корее. «Многим кажется, что ваш дух, господин президент (обращение к Путину. — Прим. «К»), похож на амурского тигра. Слог «Ин» из моего имени — Мун Чжэ Ин — означает также «тигр». Можно сказать, что мы — схожие друг с другом по смелости и храбрости тигра. И если мы вместе будем работать и развивать Дальний Восток, у нас все получится, не так ли?», — изрек Мун Чжэ Ин и тут же добавил: в Корее будет создана госструктура по сотрудничеству в освоении Дальнего Востока. Да-да, именно «освоения», никакой дедушкиной оговорки.

Речь премьер-министра Японии Синдзо Абэ сильно напоминала слова корейского коллеги. Сначала он вспомнил приезд Путина в Нагато осенью прошлого года, а потом перешел к стихам. Оказалось, это был тонкий переход на «плодородное поле возможностей». Их премьер увидел даже в российском туберкулезе, где научно-медицинское сотрудничество может стать серьезным подспорьем в увеличении жизни населения нашей страны. И, конечно, развитие городской среды. Владивосток у премь­ера больше не в приоритете, значимость приобрел Воронеж, по меткому замечанию Абэ — «известный транспортный узел».

Совсем краток, как истинный спорт­смен, был президент Монголии Халтмаагийн Баттулга. Он, во‑первых, назвал Дальний Восток Ближним и добавил, что для него этот Восток никак не может быть Дальним, потому что из Улан-Батора до Владивостока лететь два часа пятьдесят пять минут. А во‑вторых, речь его заняла и вовсе полторы минуты. За это время он выразил надежду, что Россия предоставит Монголии льготные тарифы для транзита монгольской продукции, и убедительно дал понять, что за ними и приехал.

Впрочем, перед Россией на Дальнем Востоке стоит задача куда сложнее. Как заметил на ВЭФ один высокопоставленный российский чиновник, России нужно успеть заскочить в последний вагон производителей технологий. То есть тех, кто дает миру развитие, а не получает его в виде готовых, произведенных и, главное, изобретенных в других местах гаджетов, станков или методов лечения — бурения — управления.

Кажется, за последние годы наша страна произвела в ДФО только старые-новые идеологические клише, которые были приняты «на ура» многими в России, но мало кого захватили в мире. Потому-то на форуме так явственно чувствовалось, что наверху какая-то своя жизнь, а обывателям тут, «внизу», хотелось на ВЭФ просто развлечься, как-то поднять себе настроение.

Егор БАТАЛОВ

http://konkurent.ru/index.php?cont=article&ida=16302