Охота к перемене мест.

Приморью будет сложно, если уедут многие

FireStock

На Дальнем Востоке растут чемоданные настроения. Все больше студентов, выпускаемых вузами, намерены покинуть регион. А трудоспособное население все чаще ищет лучшей доли в иных российских городах и за рубежом.

По данным Приморскстата, за январь — сентябрь 2016 г. численность жителей Приморского края уменьшилась на 3,6 тыс. человек и на 1 октября 2016 г. составила 1925,4 тыс. человек. Сокращение происходило как за счет миграционного оттока — 51,4%, так и по причине естественной убыли — 48,6%. Выехало в другие регионы России 19 тыс. человек (на 1,7% больше), в другие страны — 8,1 тыс. человек (на 3,6% больше).           

Понятно при этом, что группа, которая более всего на слуху в связи с проблемой утечки мозгов, а именно высококвалифицированные ученые, имеет мало отношения ко всей этой истории. Во-первых, они как раз не мечтают, а уезжают. В мечтатели, судя по всему, попадают два типа людей — еще не реализовавшая себя молодежь, те, кто, желая для себя и своих детей достойной жизни в будущем, не видят путей к достижению этого уровня в нынешних российских условиях. И те, кто добился определенного успеха (в сфере бизнеса в первую очередь) и обнаружил, что им некуда двигаться дальше, а достигнутое у них в любой момент может отнять репрессивная система. Именно эти люди, по-хорошему, могли бы стать ядром движения за перемены. Но пока что они мечтают не о том.

Татьяна Терентьева, ректор Владивостокского государственного университета экономики и сервиса, доктор экономических наук: «Мы живем в уникальное время, потому что сегодня развитию Дальнего Востока и Приморского края уделяется огромное внимание. Но, как представитель образовательного ландшафта, я хочу сказать о том, что развитие — это не только деньги, не только инфраструктура, это люди. Недавно мы провели исследование, на основании которого сделали неутешительные выводы — нас покидают лучшие дети, причем первая волна начинается, когда они только получают аттестат о среднем образовании. Министерство образования предоставило нам информацию о среднем балле ЕГЭ тех студентов, которые пришли учиться во все вузы Приморья, — он составил 75, то есть речь идет преимущественно о троечниках. Вместе с тем еще одно исследование показало — на сегодняшний день 45% бакалавров после четвертого курса нашего университета намерены уехать — студенты говорят о том, что не видят здесь перспектив, считают уровень жизни в Приморье низким и хотят жить в лучших условиях».

Достойное применение

Характер эмиграции, даже если брать только последние 20 лет, радикально изменился. Манившее ранних постсоветских «отъезжантов» общество развитого потребления на Западе не может более считаться такой уж приманкой: в России, а тем более для тех возрастных и социальных групп, о которых прежде всего идет речь, то есть для молодых и предприимчивых, дела с потреблением обстоят в целом не хуже, разве что чуть подороже. И провожают эмигрантов теперь вовсе не с теми чувствами, что раньше, — и без особой зависти, и, с другой стороны, с пониманием. «Ключевыми проблемами, вызывающими повышенную миграцию, являются относительно низкий уровень и качество жизни, социальной сферы, транспортной и коммунальной инфраструктуры, рабочих мест», — говорится в проекте демографической политики Минвостокразвития.

Концепция должна поставить диагноз болезни, лечить которую будут последовательной, точечной, выверенной, долгосрочной и комплексной политикой. Весь смысл которой сведется к тому, чтобы в регионе было как можно больше людей и чтобы жили они как можно дольше и счастливее. Сверхзадача — за 15 лет достичь численности населения ДФО до 7 млн человек. Но есть проблема.

Юрий Авдеев, директор Азиатско-Тихоокеанского института миграционных процессов, приглашенный преподаватель кафедры мировой экономики школы экономики и менеджмента ДВФУ : «В Приморском крае поколение 20–24-летних на 15% меньше наиболее многочисленной группы 25–29-летних (рожденных в те самые годы перестройки), а численность более молодых возрастов 15–19 лет, 10–14 лет меньше уже в 2,2 раза. Через пять-десять лет эти группы войдут в активную фазу воспроизводства, и какие потребуются стимулы, чтобы рождаемость сохранилась хотя бы на нынешнем уровне? Без вариантов, до 2030 г. доля естественного прироста населения может оказаться существенно меньше той, на которую рассчитывают сегодня».

Продолжительность жизни в ДФО за период с 2007 г. по 2015 г. выросла на 3,9 года, достигнув 68,7 года, но остается ниже общероссийского уровня на 2,7 года (71,4). Разрыв между ожидаемой продолжительностью жизни мужчин и женщин на Дальнем Востоке составляет 11,1 года (мужчины — 63,3, женщины — 74,4), что превышает общероссийский уровень — 10,8 года (мужчины — 65,9, женщины — 76,7). Основная причина — повышенная мужская смертность (78,3% от всех умерших лиц в трудоспособном возрасте на Дальнем Востоке составляют мужчины).

«Для решения задач по опережающему социально-экономическому развитию Дальнего Востока требуется принятие нестандартных решений в управлении демографическими процессами, — признаются авторы концепции. — В условиях ограниченности ресурсов требуются меры по улучшению качества жизни населения, которые должны обеспечить базовые условия для роста рождаемости, снижения смертности, сокращения выездной миграции населения».

Одновременно все это должно способствовать повышению миграционной привлекательности регионов Дальнего Востока. Сейчас здесь соискателям часто сложно найти себе достойное применение. В Приморье, согласно официальной статистике, в январе — ноябре 2016 г. индекс промышленного производства стал на 7% ниже аналогичного периода 2015 г., а оборот розничной торговли снизился на 3%. При этом цены на наблюдаемые продовольственные товары выросли в среднем на 3%, непродовольственные — на 5,6%. Низкий уровень жизни и отсутствие перспектив подогревают мобильность дальневосточников.

Александр Латкин, доктор экономических наук, руководитель Института подготовки кадров высшей квалификации ВГУЭС: «Где-то с полгода назад я провел социологический опрос среди своих многочисленных бывших учеников, которые сегодня живут в Москве и Санкт-Петербурге, попросив их назвать несколько причин переезда. Ожидаемо мои респонденты выделили лучшую возможность профессионального роста. Вторая причина, особенно важная для людей среднего и преклонного возраста, — более комфортная жизнь, которая складывается из таких составляющих, как лучшая организация здравоохранения, лучшая организация транспорта и другие. Также весомый фактор — более понятная и эффективная нормативно-законодательная среда.

Даже имея высокие профессиональные качества, в Приморье сегодня трудно найти подходящую работу. Вы можете подискутировать, но тем не менее многие мои друзья при наличии высшего образования, будучи кандидатами наук, в совершенстве зная английский, французский, китайский языки, не могут трудоустроиться. Почему? Потому что никто не хочет работать за 20 тыс. рублей, есть противоречие между профессиональными качествами соискателя и тем, что предлагает ему рынок. Сейчас многие студенты, получившие образование в республике Корея, Америке, вернувшись сюда, не могут найти себе достойное применение. Ведь у нас нет крупных предпринимательских структур, а местный бизнес преимущественно мелкий».

Жить и работать

По словам экспертов, реализация проектов, связанных с «режимами наибольшего благоприятствования» — ТОРами и свободным портом Владивосток, — даже в перспективе не сможет кардинально изменить ситуацию на рынке труда.

Виктор Белкин, профессор, советник директора Школы экономики ДВФУ, кандидат экономических наук: «Экономика последние два года стагнирует, показывая где-то падение, где-то — нулевой рост. И в очень крупных компаниях, не говоря уже о малых и средних, происходят сокращения. А Владивосток — традиционно центр, где высшее образование довольно сильное и насыщенное относительно России, ведь далеко не каждый город с населением 600 тыс. имеет 4–5 вузов. У нас есть гигантский по российским масштабам Дальневосточный федеральный университет, ВГУЭС — тоже большой вуз, Тихоокеанский государственный медицинский университет. А теперь зададим вопрос: при таких больших наборах и выпусках развиваются ли те сферы народного хозяйства, экономики, куда молодежь могла бы вливаться?

ТОРы, свободный порт — начало проекта важного и нужного, но его реализация связана с отдаленными перспективами, к тому же компаниям-резидентам требуются десятки, в лучшем случае сотни специалистов. Появилось ли во Владивостоке новое предприятие, которое впитало бы в себя тысячу человек? Я таких не знаю. Мои знакомые, закончившие вузы 10 лет назад, владеющие китайским, английским языком, с опытом работы в зарубежных компаниях, вернулись сюда и не могут найти работу, потому что действительно хороших мест мало и, как правило, их занимают «свои». В Москве тоже кризис и сокращения, но там все равно больше вероятность удачно трудоустроиться. Поэтому у вузовских профессоров, кандидатов наук большинство детей, причем очень сильных детей, уезжают в Москву, Санкт-Петербург и за границу».

Подавляющее большинство студентов технических специальностей Дальневосточного федерального университета по окончании обучения покидают край в поисках достойной работы. Об этом свидетельствуют данные исследования портала Superjob, авторы которого выяснили, что лишь 33% выпускников вуза намерены остаться во Владивостоке после получения диплома.

Виталий Решетников, управляющий ЗАО «Сервер-Центр»: «Квалифицированные IT-специалисты до 30 лет стремятся уехать отсюда, поскольку, во‑первых, в Приморье не так много компаний, где они могли бы себя применить, а во‑вторых, уровень оплаты труда и социальной жизни гораздо выше на Западе. В то же время качество образования падает, так как есть прямая связь между производством и образовательным процессом. Вопрос: откуда возьмутся преподаватели, которые учат высоким технологиям? Они ведь приходят из науки и бизнеса, а отрасль падает. Приезжих здесь не будет, поскольку приезжие стремятся в московские вузы. В Москве есть технопарки, в Москве совсем другой рынок — там «айтишникам» хорошо».

Перспективы для арматурщиков

Кадровые агентства также отмечают тенденцию переезда дальневосточников в другие регионы России, а также растущий интерес к трудоустройству за рубежом.

Марина Железнякова, руководитель филиала Adecco Group  Russia: «В связи с падением курса рубля российские специалисты стали выгодными для стран Азиатско-Тихоокеанского региона, в том числе для Китая. Сейчас наблюдается огромный дефицит IT-специалистов, программистов в развитых странах, и он будет сохраняться. Зарубежные компании готовы взять на себя визовые вопросы, чтобы перевезти ценные кадры в Канаду или Америку, есть целые индустрии, которые занимаются этим направлением. Могу отметить, что сегодня многие молодые люди изначально вбирают специальность, востребованную за границей, с целью там остаться. Эта тенденция характерна не только для Приморья, но и для России в целом».

«Наиболее перспективны в плане заработка США, Новая Зеландия, Австралия, Таиланд, Китай», — отмечает Елена Рауд, генеральный директор Дальневосточного консалтингового агентства «Успех». Помимо информационных технологий за границей приморцы находят себе применение в сферах гостеприимства, строительства, медицины. Для сравнения: если в 2016 г. зарплата анестезиолога в России не превышала 69 тыс. руб., в США ставка аналогичного специалиста составляет порядка $19,6 тыс.

Требуются квалифицированные специалисты на стройках Израиля, где каменщик, бетонщик или арматурщик может зарабатывать 100–180 тыс. руб. в месяц. Евгений Захарченко, менеджер по подбору персонала компании Iсell Work: «В связи с популярностью Южной Кореи люди стали обращать больше внимания на вакансии от зарубежных работодателей. Раньше многие просто не принимали во внимание такую возможность либо относились к ней скептически».

Марина Железнякова: «Если говорить о рабочих специальностях, то иностранные работодатели, например, южнокорейские, испытывают потребность в кадрах, связанных с электроникой. К сожалению, у ребят в Приморье нет возможности получить соответствующее образование и опыт, чтобы стать квалифицированными специалистами в этой области. Есть предложения для профессионалов горной отрасли, которых приглашают в Южную Америку и страны африканского региона. А есть тенденции, связанные с низкоквалифицированным трудом. Так, жители европейской части России едут на сельхозработы в Италию и Испанию, приморцы — в Южную Корею».

Российские гастарбайтеры

Поток российских гастарбайтеров в страну Утренней свежести набирает обороты, обещая достигнуть апогея к началу февраля, когда начнется самый пик сельхозработ. Каждый вторник паром из Владивостока увозит десятки будущих сборщиков лобы, пекинской капусты, сортировщиков ботвы, работников завода по производству кимчи и морских огородов к чужим берегам, где их ждут 11-часовая рабочая смена с 8:00 до 19:00 и зарплата 3–5 тыс. руб. в день (хотя есть более заманчивые предложения). Если повезет, потому что, учитывая, что этот бизнес теневой для корейских «саджанинов» (работодателей), российский «нелегал» оказывается участником большой лотереи.

«Особенно хочется отметить одного нашего работодателя, которому можно поставить статус не просто «хорошего», а даже «золотого». Он фермер и имеет свои поля с редькой (лобой) и прочими культурами в районе г. Чинчу. Обычно своим работниками он снимает гостиницу и мотивирует на продуктивную работу повышением оплаты труда. Женщины у него на старте получают от 60 тыс. вон (3300 руб. в день), что вообще очень неплохо и на порядок выше, чем у остальных, так как обычно женщинам платят меньше, чем мужчинам, и старт начитается от 50 тыс. вон (2850 руб. в день). А мужчинам на старте он начинает платить от 70 тыс. вон (от 4 тыс. руб. в день) и доводит после недельной отработки до 90 тыс. вон (5 тыс. руб. в день)», — такой позитивный пример приводится на сайте одной из компаний-рекрутеров Workkorea.

Однако не все «саджанины» отличаются столь лояльной политикой, как и не все агентства, выступающие посредниками при трудоустройстве, действительно исполняют свои обещания.

«Ажиотаж большой, и на рынке много мошенников. Если вам гарантируют прохождение границы, не верьте. Корейская сторона может вас «развернуть» без объяснения причин. Легально работать вы там не сможете. Для этого необходима бизнес-виза, а она стоит $3 тыс. Вы поедете под видом туриста или по медицинской визе, что тоже не дает никаких гарантий. Если вас предлагают отправить за свой счет — не верьте, вы можете оказаться в «денежном рабстве». Обещают работу без комиссии? Насторожитесь. Агентство все равно свое получит. И если не уверены в своих физических силах, лучше оставайтесь дома. Это работа для самых выносливых», — рассказали в одной из компаний-посредников.

Только с января по октябрь миграционная служба Южной Кореи «развернула» на границе порядка четырех тысяч россиян. При этом стоит отметить, что сельскохозяйственная отрасль Приморского края испытывает острый дефицит как квалифицированных, так и неквалифицированных кадров. «Это для нас извечный больной вопрос. Рабочих рук не хватает», — сообщил директор ФГУП «Дальневосточное» (Суражевка) Владимир Сидоренко.

Повернуть реки вспять

Мизерная доля «возвращенцев» остается песчинкой на фоне миграционного оттока, и статистика его сокращения вызывает у большинства экспертов резонный вопрос: «А быть может, все, кто хотел, уже уехали?» — говорит Александр Латкин, напоминая, что пенсионеров в Приморском крае полмиллиона, а количество госслужащих, «которых все устраивает, больше, чем хотелось бы».

Ту же мысль высказывает и Юрий Авдеев. При этом одной из немногих реальных мер, способствующих стабилизации демографической ситуации, собеседники «К» называют закон о выравнивании энерготарифов на Дальнем Востоке, вступивший в силу 1 января 2017 г.

Денис Дега, руководитель комитета приморского регионального отделения «Деловой России» по регулированию рынка труда и миграционной политики, профессиональному образованию и подготовке кадров, директор по развитию Фонда правовой поддержки миграционных процессов, учредитель ООО «Информационно-кадровая служба»: «В свете поставленных сегодня задач увеличения бизнес-проектов на Дальнем Востоке Приморский край имеет большой территориальный потенциал для развития сотрудничества со странами АТР, но недостаточный кадровый потенциал. Вопрос кадров можно решить как с помощью удержания местного населения, так и с помощью привлечения временных трудовых мигрантов. В связи с существенной разницей курсов валют по отношению к рублю есть предпосылки к тому, что внешняя трудовая миграция, доля которой составляет 5% от трудовых ресурсов Приморского края, будет существенно снижаться. И это также является серьезным поводом, чтобы обратить внимание на внутренние источники трудовых ресурсов.

Для удержания местного населения необходимо не только создать достойные социальные условия проживания, но и проводить целенаправленную подготовку необходимых кадров, которые будут востребованы в нашем регионе, четко соблюдая баланс спроса и предложения на рынке труда. Именно эти факторы и приводят к ежегодному оттоку трудоспособно-активного коренного населения из Приморского края, которое является ядром здоровой демографической ситуации».

Юрий Авдеев: «Необходим абсолютный рост качества человеческого капитала. А это и здоровье населения, и уровень образования, и профессиональные навыки, и общая культура, и, соответственно, выполняемая работа, материальное благополучие, жилье, экология. То есть целью демографической политики является не только и не столько рост количественных показателей (численности населения), сколько и главным образом рост качества, как человеческого капитала, так и параметров среды его обитания. В основных направлениях демографической политики следовало бы акцентировать внимание на привлечении сюда новых жителей, тех, кто захочет здесь прежде всего жить, а значит, и работать».

Юлия ПИВНЕНКО

http://konkurent.ru/index.php?cont=article&ida=14569