ПРОГРАММА РАЗВИТИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА – ЧТО НЕ ТАК?

Председатель некоммерческого партнёрства «Лига финансовых институтов» Александр Ивашкин размышляет о том, насколько реализуема «Национальной программа развития Дальнего Востока до 2035 года» и сможет ли она улучшить жизнь дальневосточников.

– Александр Владимирович, экспертное сообщество Дальнего Востока буквально гудит от возмущения. Что не так с программой развития ДФО?

– Складывается ощущение, что специфичность и невыполнимость «Национальной программы развития Дальнего Востока до 2035 года» не требует того, чтобы кого-то в ней убеждать и «обращать в свою веру». Тем не менее основные бенефициары этой программы – сами дальневосточники не перестали ждать подобный документ с обоснованными расчётами и таким содержанием, которое внесло бы заряд в развитие региона, чтобы у жителей наконец-то появилось позитивное коллективное общественное мнение относительно будущего своих домохозяйств на долгий срок.

Наиболее интересной для изучения и понимания перспектив вытягивания ДФО из тяжелейшей социально-экономической ситуации является вторая глава «Общие цели и направления социально-экономического развития Дальнего Востока на период до 2024 года и на перспективу до 2035 года». Из многих уже давным-давно прописанных для дальневосточников критериев их будущей успешной жизни, пожалуй, особо выделяются в программе такие рубежи, как прекращение миграционного оттока населения, обещание повысить показатель качества жизни населения, а также самое трудновыполнимое, с моей точки зрения, – превышение средне-российских показателей экономического развития.

Третья глава «Основные направления социально-экономического развития регионов Дальнего Востока» состоит из 11 подглав – по числу субъектов округа. Над ней усердно трудились региональные чиновники, которые записали туда все, по их мнению, нужные и, на мой взгляд, ненужные оргмероприятия. При чтении этой главы, пожалуй, больше всего удивляет уровень компетенции тех специалистов, которые сумели их занести в общий проект национальной программы. Понятно, что существующий нищий региональный бюджет, подточенный к тому же «ковидными» ограничениями, вынудил местных чиновников прибегнуть к эдакой изворотливости. Читаем в этом разделе, что в Приморском крае нужно создать три модельных библиотеки, а в Хабаровском, кроме строительства ТЭЦ-4, профинансировать пять межрегиональных спортивных мероприятий. Тут поневоле задумаешься, а ваши нынешние амбиции действительно помогут замахнуться на то, что прописано в двух предыдущих главах программы до 2035 года?

– А как же четвёртая глава «Развитие Дальнего Востока до 2035 года»?

– Эта часть, наверное, самая увлекательная и фантастическая из всех. В четвёртой главе отсутствуют практически любые экономические и статистические цифры и показатели, да и написана она в стиле «прекрасное далеко… не будь ко мне жестоко». Но всё же приведу одну цифру, которая есть в этой главе и в которую хочется сильно верить: в экономике Дальнего Востока в перспективе до 2035 года будет создано не менее 450 тысяч новых рабочих мест.

Самая маленькая, состоящая всего из двух абзацев, и самая труднореализуемая, на мой взгляд, это пятая глава «Финансирование реализации Программы». Здесь указано, что финансирование будет осуществляться из средств федерального бюджета, консолидированных бюджетов субъектов РФ, входящих в состав ДФО, и внебюджетных источников. Почему она самая тяжёлая? Уже сейчас нынешние региональные бюджеты из-за краткосрочных ковидных мероприятий продемонстрировали свою явную неэффективность. За два-четыре месяца бюджеты превратились в «тришкин кафтан» — не знаешь, какую дыру латать в первую очередь. Дальневосточные регионы обратились с протянутой рукой в Минфин за субсидиями. Пока деньги дают, но ведь это не бесконечно.

ЦЕНЫ ВЫШЕ – УСЛОВИЯ ХУЖЕ

– Откуда же возьмутся средства на все записанные в программу инициативы?

– Напомню, до сих пор на Восточную стратегию федерального бюджета не хватало, а доля государственной казны в общих инвестициях в дальневосточную экономику в разные годы составляла от 6% до 7%. В своё время создание Министерства развития Дальнего Востока было призвано рассчитать и обеспечить баланс производительных сил и инфраструктуры ДФО.

Увы, акцент на экспорт сырьевых ресурсов без балансировки внутреннего рынка и уровня качества жизни её граждан, а также без учёта темпов развития рынка стран АТР уже сейчас обернулся неэффективной стратегией. И продолжающееся освоение Дальнего Востока колониальным способом, за счёт выкачивания ресурсов, надолго оставляет эту территорию дотационной для России. Госвложения из Первопрестольной в ДФО пока не идут. В то же время пока не заработали и миллиардные инвестиции из «контрактов по намерениям», которые «тоннами» подписывались на полях пяти ВЭФов во Владивостоке с ведущими странами АТР и российскими владельцами крупных офшорных капиталов. Причина этого, на мой взгляд, лежит на поверхности — и бизнес, и государство вслед за ним перестают строить иллюзии, поскольку программа развития одного федерального округа ничего не даст без улучшения инвестклимата по стране в целом. Вопрос в том, есть ли у инвестклимата шансы на это при нынешних внешних и внутренних условиях.

– Сегодняшняя программа чем-то принципиально отличается от подобных документов прошлых лет?

– Мне несколько раз приходилось делать аудит ранее созданных и работавших в своё время программ по Дальнему Востоку, поэтому было с чем сравнить и сопоставить. Главный вывод по нынешней программе – подход к составлению нац. проекта остался стародавним. Разработчики, вероятно, — это те самые чиновники из начала 2000-х. Они, пожалуй, не смогли донести этим документом основное – почему нам, дальневосточникам, необходимо поверить в эту программу. Мы ведь понимаем, что программа не несёт никаких гарантий успеха. Всё дело в том, что программу надо было писать тем людям, которые бы хотели, могли и настроены были её реализовывать.

Из ранней и поздней статистики – в настоящее время дальневосточники живут хуже, чем средний россиянин. Хотя к концу 80-х годов прошлого века уровень жизни здесь был на 35% выше, чем в среднем по стране. Раньше существующие проблемы компенсировались более высокими зарплатами на Дальнем Востоке. Но за последние годы и это преимущество регион почти утратил. Если в 1995 году средне-душевые номинальные денежные доходы превышали средне-российский уровень на 23,9%, то в 2018-м – только на 10%. В то же время Дальний Восток – самый дорогой регион для жизни: здесь более высокие платежи за коммунальные услуги, транспорт, продукты питания, одежду. Рост потребительских цен в ДФО традиционно выше средне-российского в силу дефицита продовольствия и товаров массового потребления местного производства. Это оборачивается снижением реальных доходов населения. Доля жителей с доходами ниже прожиточного минимума более высокая.

Здесь хуже развита транспортная, социальная и коммунальная инфраструктура. Плотность автомобильных дорог в пять раз ниже среднероссийского уровня (11,9 км на 1000 кв. км). На 1000 дошкольников – 667 мест в детсадах. И даже оптоволоконные линии связи в 63% населённых пунктов отсутствуют, из-за чего цены на интернет выше. Развитие бизнеса тормозят высокие тарифы на транспорт: доля таких издержек в валовом региональном продукте (ВРП) вдвое выше, чем в среднем по России.

ДАЛЬНИЙ ВОСТОК ОТСТАЁТ ОТ МОСКВЫ НА 15 ЛЕТ

– Насколько реально подтянуть уровень и качество жизни жителей ДФО хотя бы к регионам центральной России, а лучше сразу к Москве?

– Если не слишком вдаваться в методики математического и социологического расчётов, а стартовыми годами «уровня и качества жизни» брать 1991-1993 годы, то отставание от той же Москвы для дальневосточников уже составляет 15 лет. А от «средней» России — приблизительно на четыре года.

Программа развития Дальнего Востока обещает, что дальневосточники придут к нынешнему уровню жизни Москвы только к 2035 году. Не проще ли переехать туда сейчас?

– Но есть ли шанс вообще дотянуть до Москвы, если Дальний Восток всегда был дотационным регионом?

– Оппоненты могут сказать, что по разным параметрам дальневосточные земли (читай: «вместе с его населением») всегда входили в «корону» как сырьевой придаток с очень низкой производительностью труда и что не было смысла особо развивать ДФО. На это можно возразить, что корпорации из Первопрестольной просто предпочитают заниматься поглощением регионального бизнеса, равно как разработкой и добычей природных ресурсов с тех самых 90-х. Они не торопятся переносить на Дальний Восток юрисдикции своих добывающих корпораций с тем, чтобы платить здесь налоги и этим развивать регионы. Вместо этого корпорации предпочитают управлять своими дальневосточными активами из Москвы, пополняя бюджет столицы.

Общемировая тенденция и опыт чем-то похожих на ДФО стран (например, DownUnder, или австралийская «жизнь наоборот») показывают, что добавочная стоимость природного ресурса сама по себе растёт на глазах. Ведь у нас на востоке России находится значительная доля мировых запасов углеводородов, руд железа, титана, марганца, калийных солей и другого минерального сырья. Здесь добывается более трети угля страны, 100% сурьмы, 98% российских алмазов, 80% олова, 90% борного сырья, 50% золота, 14% вольфрама, а ещё цинк, серебро, платина, нерудное сырьё. Плюс водные и земельные ресурсы. Всё это для стремительно растущего трёхмиллиардного населения стран АТР не менее заманчиво, чем нефть.

https://деловаясеть.рф/2020/10/programma-razvitiya-dalnego-vostoka-chto-ne-tak/