ВТОРОЙ ВОСТОЧНЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФОРУМ ВО ВЛАДИВОСТОКЕ. ВЗГЛЯД ИЗ ПРИМОРЬЯ.

Второй Восточный экономический форум (ВЭФ), который пройдет 2-3 сентября 2016 года во Владивостоке, по идее, должен стимулировать развитие Дальнего Востока. Планируется, что его участники из Китая, Японии, Южной Кореи, Индии, Вьетнама, Австралии, США, Сингапура и других стран обсудят возможности для инвесторов, механизмы и инструменты поддержки предпринимателей, инфраструктурные и энергетические проекты. В преддверии этого события мы попросили поделиться Председателя НП «Лига финансовых институтов» (г.Владивосток) Александра Ивашкина своим взглядом на бизнес-климат Приморья и высказаться по этому вопросу.  

— Возможности государства по заваливанию проблем Дальнего Востока деньгами после проведенного во Владивостоке в сентябре 2012 года Саммита АТЭС сошли на нет. За семь месяцев до проведения Саммита (28 февраля 2012 года) бывший губернатор Приморского края Сергея Дарькин подал заявление об уходе с поста по собственному желанию и состоянию здоровья. Именно эта дата считается началом поиска дополнительных источников и средств под проект « Как выживать Дальнему Востоку». Из бюджета РФ на подготовку к саммиту Азиатско-Тихоокеанского экономического сообщества (АТЭС) было затрачено 679,3 млрд. руб.(на тот момент курс 1 ам.дол.был равен 30 руб), из них 5 млрд.руб. собственно составили расходы на сам саммит, все остальное «ушло» на инфраструктуру Владивостока. Буквально в течение года, после проведенного саммита, появились проекты порто-франко Владивосток и ТОРы (Территории опережающего развития).

Вообще весь этот, если его можно так назвать, «проект-Приморье» был начат в очень сытые для страны годы, но так полностью и не был завершен. Видимая сторона — это успешно проведенный во Владивостоке Саммит АТЭС-2012, успешная организация первого и (надеюсь) второго ВЭФ, Приморская сцена Мариинского театра, газопровод до ТЭЦ-2, отремонтированные фасады на главных улицах города, белоснежные вантовые мосты, скоростная трасса-дублер трассы М-60 «Уссури» (от поселка Новый через полуостров Де-Фриз до бухты Патрокл, хайвей протяженностью 42 км обошелся бюджету страны в 30 млрд. рублей), Концертно-спортивный комплекс «Фетисов-арена», Дальневосточный федеральный Университет (ДВФУ) на острове Русском, новый полигон ТБО, новый терминал аэропорта Владивосток (стоимостью 18,7 млрд рублей).

А обратная сторона этой «медали» — недостроенные пятизвездные гостиницы  «Хаятт Владивосток Бурный» и «Хаятт Ридженси Владивосток», Научно-образовательный комплекс ДВО РАН «Приморский океанариум», незавершенное строительство инженерных сетей Владивостока и трудности экономической гравитации, в которой оказалось Приморье, не рассчитав свои силы. Справедливости ради, следовало бы назвать, на фоне всех в дальнейшем присутствующих коллизий, открытие в бухте Муравьиной (местечко между Владивостоком и аэропортом) крупнейшего в России казино «Хрустальный тигр» («Tigre de Cristal»), которое ровно в 17.33 восьмого октября 2015 года (по фэншую)  начало опробовать игровые столы.

Сейчас для идеологов и организаторов НУХ (новых условий хозяйствования), куда входят СВП (свободный порт Владивосток) и ТОРы, наступил  исключительно важный этап — им предстоит на втором ВЭФе определяться в своих ожиданиях от эффекта запуска проектов. Если эти ожидания были завышены, то неизбежно наступит сожаление. Если принять в качестве эталонов буквально рядом расположенные подобные проекты т.н. «Большой Тройки» СВА (Северо–Восточной Азии — Китай, Корея, Япония),  нельзя не увидеть самую важную сторону успешности «их» проектов — они дали процветание экономики своим странам, выступив дополнительными драйверами их развития.

Со времени принятия законов «О территориях опережающего социально-экономического развития в Российской Федерации» (№473-ФЗ от 29 декабря 2014 г) и «О свободном порте Владивосток» (№212-ФЗ подписан 13 июля 2015 года, вступил в законную силу 12 октября 2015 года) прошло около двух лет. Введение налоговых льгот, так и не удавшаяся упрощенная форма визового режима пребывания иностранцев во Владивостоке, сами по себе не делают погоду для внешних инвесторов в Приморье. Составляющих успеха или неуспеха НУХ  много. Самое главное — в конечном итоге выйти на некую экономическую рентабельность, чтобы все эти условия были выгодны для экономики Приморья и для бизнеса, решившего здесь обосноваться.

Если весь комплекс мер позволит вернуть из оффшоров в ТОРы или СВП хотя бы отечественные капиталы, то это уже принесет прибыль, а если сюда придут капиталы из других стран, тогда и вовсе будет отлично. Все это возможно даже в текущих кризисных условиях.

-Тогда в чем проблема?

-Для экономических и политических властей Дальнего Востока (Приморья), пожалуй  сейчас важным является честно ответить на принципиальный вопрос — готов ли регион стать привлекательной международной площадкой для бизнеса? Это реально только в том случае, если удастся адаптировать «линейку инвестора», отвечающую его современным запросам. Эта «линейка» должна быть знакома внешнему (международному) инвестору, удобны и понятны процедуры работы с ней. При этом сильной нашей стороной должны являться готовность быстро учиться лучшим международным практикам и набирать недостающую международную экспертизу не только от «Большой Тройки» СВА, но и рядом находящихся государств, успешно адаптирующие свой уникальный бизнес-климат под международного (в т.ч.российского!) инвестора. Это прежде всего такие страны как Сингапур, Вьетнам, Малайзия, Филиппины, Индонезия и САР Гонконг (КНР).

Следующим аспектом является присутствие на территории ДВ региона конкурентной среды, которая далека еще до формирования. Вообще, говоря о развитии конкурентной среды, хочется вспомнить непрекращающуюся борьбу, в том же Приморье, против коррупции и махинаций (fraud), а также за верховенство закона в  госорганах и власти. Борьбу бесконечную, во многом весьма напоминающую сказку о том, как пчелы боролись против мёда.

— Может ли являться качество наших законов главной причиной плохого инвестиционного климата на Дальнем Востоке? В большинстве перечисленных Вами юрисдикций так или иначе действует понятные инвестору нормы «Magna Carta Libertatum»-английское право.

— Не качество законов, а качество их применения, качество функционирования правоохранительной системы и качество отправления правосудия порой являются головной болью потенциального инвестора. Конечно, можно взять и принять целый пакет законов, условно переписав основные новеллы из «Magna Carta Libertatum».

Юристы таких законов, хороших и разных, сколько угодно придумают, вот только — дальше что? Законы надо исполнять, а ведь известна также меткая сентенция о том, что строгость законов в России компенсируется необязательностью их исполнения. Ценность английского права не в английских судах, а в том, что английское право дает максимально гибкое и справедливое регулирование контрактных отношений. Но справедливым право делает его справедливое и профессиональное применение судами.

Если главным препятствием на пути привлечения инвестиций была бы возможность выбора иностранного права в качестве применимого к инвестиционному договору, то проблема могла бы быть решена просто — например путем отказа (для тех же дальневосточных ТОРов)  концепта «иностранного элемента» (иностранный субъект, иностранный гражданин, имущество за границей) в полисистемном комплексе МЧП (Международное частное право). Поскольку в правоотношениях с международным инвестором все равно будет присутствовать один из трех видов иностранного элемента, то де-факто в правоотношениях будет присутствовать и «иностранный элемент» (опять МЧП!). Наши юристы хорошо знают (а иностранные уже смогли убедиться) , что судья, рассматривающий гражданско-правовой спор, осложненный «иностранным элементом», в первую очередь будет обращаться к национальным коллизионным нормам со всеми вытекающими для истца и ответчика последствиями. Поэтому проблема инвестиционного климата Дальнего Востока никак не связана с возможностью выбора иностранного права, регулирующего контракт.

— То есть?

-Давайте пофантазируем. К примеру, Ваши читатели пролоббировали закон «О специальном режиме инвестиций в Приморье», написав например в преамбуле, что данный ФЗ «…основан на принципах и нормах корпоративного права Сингапура, Японии, Кореи..» Что это даст? Улучшит качество действующих законов? Уверен, что нет. Но если принять тезис, что Дальний Восток имеет действительное намерение обеспечить улучшение инвестиционного климата за счет применения на своей территории права страны — инвестора, то прямой и самый эффективный путь к этому – в одностороннем признании решений их судов. Убежден, что это будет совсем иным продолжением истории о дальневосточном «инвестклимате».

 -Какие-то еще есть проблемы?

-Пожалуй стоит перечислить еще несколько проблем, которые следовало бы учитывать в ходе текущего создания дальневосточной бизнес-среды. К сожалению приходится констатировать тот факт, что Дальний Восток — это регион, где существуют крайне высокие риски в бизнесе и это обстоятельство периодически обсуждается открыто не только в бизнес-кругах, но и в зарубежной прессе. В условиях, когда даже «всепожирающие» московские компании сомневаются, заниматься ли бизнесом на Дальнем Востоке, бесполезно говорить об успешном привлечении международных инвестиций.

Если добавить к ним фоновые — т.н. «политические риски» (особенно они заметны при недооценке стоимости рубля международными трейдерами), низкую культуру исполнения договоров и повторюсь — качество локальной правоохранительной и независимой судебной системы, то становится совсем грустно. А стоимость логистики, регистрация собственности, сделки с недвижимостью-землей, таможенные и визовые процедуры, высокие цены на электроэнергию? Хотя эти проблемы решаемы! Думаю нужно время и прежде всего, как учит история, политическая воля и огромное желание это преодолеть тому, от кого это зависит.

— Что на Ваш взгляд, может усилить желание инвестора вложиться в Дальний Восток?

— В силу того, что в ВЭФ примут участие главы России, Кореи и Японии, конечно  хотелось бы прежде всего, чтобы на Форуме были сделаны дополнительные шаги навстречу друг другу в торгово-экономической сфере и в сотрудничестве с двумя соседними государствами, обладающими уникальными и колоссальными технологическими и финансовыми ресурсами.

Теперь по порядку. Первое. В последние годы в мире как-то обозначилась тенденция в сближении и выработки не только норм борьбы с т.н. отмыванием денежных средств, но и в вопросах финансового регулирования, обмена информацией. Т.е. мир стал транспарентным и прозрачным. «Спрятаться» становится всё труднее. Оффшор для бизнеса создается скорее только для того, чтобы обеспечить более льготный режим работы, получить разрешения на операции, которые сложны в других законодательствах. Поэтому важным и своевременным является сейчас выработка условий для работы на Дальнем Востоке «оффшорных денег» под контролем регулятора и надзорных органов, с максимальной гарантией их сохранности.

Второе. Следующим шагом по мере развития ТОРов может стать создание Специальной административной территории (САТ) на Дальнем Востоке с собственным законодательством, основанным на принципах системы общего права («common law»). Собственное законодательство такой территории — это далеко не единственный инструмент продвижения САТ. На мой взгляд более важным инструментами являются — свобода выбора любого права для сделок, а также независимые органы управления САТ, налоговые льготы, свободное применение английского языка и независимый специальный суд, входящий в единую судебную систему РФ в качестве местного суда. Разумеется, оценка эффективности САТ во многом будет зависеть от тех возможностей и полномочий, которые ему делегирует Правительство РФ. Все это в той или иной интерпретации можно было бы применить в увязке развития отношений (например) с Японией.

Третье. Все осуществляемые на территории Дальнего Востока вышеперечисленные проекты начинали «…плясать» от Владивостока. Их дальнейшее продвижение тесно связано с центром принятия политических решений, а он находится в Москве и Хабаровске. Для упрощения коммуникаций разумно было бы еще раз вернуться к переносу Полпредства Президента и Министерства по развитию Дальнего Востока во Владивосток. О чем много говорилось на протяжении этих лет – и только.

— Ваше мнение о проекте СВП — Свободного порта Владивосток?

-Действительно каким-то диссонансом звучит совершенно неожиданная для Владивостока недельной давности новость — за 2,5 года показатели ВМТП (Владивостокский морской торговый порт) ухудшились, упал грузооборот. В период экономического кризиса и введения санкций по отношению к России, Дирекция Владивостокского морского торгового порта вынуждена сокращать издержки …и предложила 59 докерам сокращение, т.к. докерам сейчас в порту работы недостаточно!

И СВП и ТОР подразумевают значительные налоговые льготы, отмену таможенных пошлин и прочие «радости жизни». Если ТОРы имеют аналоги в других регионах России, то Свободный порт Владивосток — вещь инновационная и абсолютно уникальная для страны. Главная проблема любого бизнеса, осваивающего новое пространство, даже не размер налога, а администрирование. Поэтому, на мой взгляд, проект СВП скорее напоминает «резервацию», куда заманивают бизнес, чтобы потом отчитаться о «результатах привлечения инвестиций», нежели территории, на которых реально создано пространство экономической свободы. Почему так?

Полагаю, все, кто принесет свои капиталы, должны понимать, что они вкладываются в российский Дальний Восток как в составную часть единой тихоокеанской экономики, а не как в восточные «ворота России». Правда, это не дает ответа на вопрос: а что с того самому инвестору? Тогда в этом контексте идея свободного порта выглядит крайне привлекательной, но только в том случае, если, во-первых, порт и окружающая его территория будут по-настоящему свободными и, во-вторых, окажутся интегрированными в тихоокеанскую экономику технологически, а в континентальную российскую- экономически.

Слово чиновника в России, вне зависимости от его места на «властной вертикали», не является гарантией исполнения обещаний. Но если опять предположить, что управлением свободным портом Владивосток займется юридическое лицо — Управляющая Компания, которая бы де-юре действовала на основе международного соглашения (международного права) между нашей страной и странами-инвесторами? Ведь международный характер УК — на мой взгляд очень серьезная гарантия того, что условия и принципы функционирования порто-франко для инвестора будут понятны и никогда не будут изменены. Это гарантии его инвестиций. А для Приморья главный риск сейчас — это не риск «хозяйственной оккупации», а риск рецессии края.

-Теперь блиц. Кто на Ваш взгляд из действующих чиновников, должностных лиц внес (или не внес) вклад в дело продвижение проекта «Дальний Восток»?

-Кардинальное принятие решение по Саммиту АТЭС-2012 принималось в далеком 2007 году. Главными действующими лицами на то время были четыре должностных лица- Президент страны В.В. Путин, Министр финансов А.В. Кудрин, зампред правительства И.И. Шувалов и действующий в то время губернатор С.М.Дарькин. На мой субъективный взгляд за прошедший год титаническую работу проделали три человека — вице-премьер-полномочный представитель Президента РФ в ДФО Юрий Петрович Трутнев, министр по развитию Дальнего Востока Александр Сергеевич Галушко и Валерий Абисалович Гергиев, который в начале августа провел (великолепный, красивый, восхитительный, потрясающий и пр.заслуженные ему и его коллективам прочие эпитеты!).  Первый международный Дальневосточный фестиваль Мариинского театра во Владивостоке! За 12 фестивальных дней прошло 27 спектаклей и концертов, более 300 участников- мировых звезд из России и 12 стран мира ,7 концертных площадок Владивостока и Уссурийска, а также палуба ракетного крейсера «Варяг» и более 20 тысяч зрителей из России, Китая, Южной Кореи, Японии, Тайваня, США, стран Европы.

Про тех, кто не внес вклад? Всё происходящее в последнее десятилетие на дальневосточных рубежах Родины оставляет мало поводов для сколько-нибудь оправданного оптимизма. В Приморье вложили значительные народные деньги (хотя пока и несопоставимые с инвестициями царей и советского правительства), вот только жить на этих территориях становится все труднее и труднее. Увы, это факт — экономическая ситуация в Приморье с 2013 года ухудшается. Тут надо не болтать, а действовать. Вот только действовать некому. Краевые чиновники, по меткому выражению гражданина О.Бендера, «больны организационным бессилием и бледной немочью». Это всего лишь  оценочное суждение специалиста, на протяжении трех лет с болью видящего, как регион бездарно промахивается практически мимо всех положительных возможностей и шансов, выпадающих на его долю. Приморье нуждается сейчас в ярком, опытном и властном лидере, умеющем не только говорить, но и слушать. И, самое главное – эффективно действовать в нужный момент. А не позиционироваться в каких-то там «медиарейтингах»… Вместо реальных ТОРов и СВП пока наш край всё больше становится ТБО– Территорией Больших Ожиданий.

У Приморья совсем небольшой исторический лимит времени, либо край преобразовывается, либо деградирует вместе с существующей экономикой и доведшей его до этой ситуации команды ныншнего губернатора. Неизбежное следствие такого сценария -безусловное смена  юрисдикции и территориальной принадлежности. Что, на мой взгляд, наихудший, позорнейший вариант развития событий для России. Не для того наши деды и прадеды осваивали эту землю, чтобы их славные потомки просто «сдали» соседям гигантские территории, политые потом и кровью многих поколений россиян.

http://eurasian-defence.ru/?q=eksklyuziv/vtoroy-vostochnyy-ekonomicheskiy