Комментарий профессора кафедры уголовного права ДВФУ, вице-президента Российской Криминологической Ассоциации, доктора юридических наук Виталия Анатольевича  Номоконова:

— Читателям представлен обстоятельный анализ, пусть и предварительных, итогов 2017 года для Приморья. Поскольку я не экономист, а криминолог, мне хотелось бы остановиться на некоторых моментах в названном анализе, которые касаются вопросов,  профессионально мне близких.

Впрочем, одно замечание хочу сделать, исходя из более общих позиций. Вряд ли корректно так уж напрямую связывать экономические показатели края с успешностью или не успешностью губернатора. Да, он «отвечает за всё», но в какой мере экономические, да и многие социальные, политические процессы подвластны руководителю региональной политики? Руководство краем – это не  просто поле, которое достаточно вспахать бульдозером для нового урожая.

Боюсь, что нынешняя властная вертикаль  с т.н. ручным управлением, причём, в одном лице, сидящим, к тому же, в Москве с каждым днём оставляет всё меньше шансов,  резервов и полномочий   для региональных «низов».  Степень «устойчивости» губернатора, как мне кажется, сегодня зависит не столько от  экономических показателей, сколько от степени личной преданности «вождю» и, увы,  вообще не зависит от возможных или действительных связей с теневыми игроками на экономическом и политическом поле.  Сколько вопросов было к прежним Наздратенко и Дарькину и   что?  Последний —   так вообще, спасся лишь благодаря известному статусу «неустановленному следствием лица». Вот, смотрите, сменился руководитель, вроде,  эксперты единодушно «одобрили». Но почему вдруг вблизи нового руководства вновь замелькали  уже знакомые лица с неснятыми вопросами? Впрочем, и прежний  Миклушевский оказался не очень осторожным…

Добротный в целом экономический анализ опирается на данные официальной статистики, которые, как известно, весьма лукавые. Об этом со всей убедительностью ещё раз говорил  не так давно  В.М. Симчера, бывший директор НИИ статистики Росстата. В какой степени приведённые данные отражают реальные процессы в экономике, в какой степени учтена доля теневой экономики, которая в крае, да и в стране, безнаказанно расширяет своё пространство? Это не только ломбарды. Возьмите лесную отрасль или рыбодобывающую – чего там больше легальной прозрачной части или теневой?   Если приведённые А.В. Ивашкиным данные вызывают беспокойство, то что должно вызвать добавление к анализу роли теневой составляющей? Не пора ли, наконец, перестать играть в прятки?

Я согласен с тем, что пресловутые Хаятты – одна из «чёрных дыр» краевой экономики. Но вся «схема» была заложена ведь ещё Дарькиным. Неужели ещё в 2010 году (и даже раньше) не было ясно, что эти отели не будут готовы в Саммиту АТЭС в 2012 г. и что они и дальше будут «доить» краевой бюджет? Миклушевского, который пришёл в 2012 году, в этой связи можно упрекать лишь в том, что он, не найдя лучших вариантов, продолжил эту сомнительную затею.

         Об «экспертах» Генеральной прокуратуры, которые назвали край «самым коррумпированным субъектом федерации по итогам 9 месяцев 2017 года». Осмелюсь утверждать, что таких экспертов, которые могли бы компетентно сделать такой вывод, нет, и не только в Генпрокуратуре, но и вообще в стране.  И всё потому, что надёжных, научно обоснованных критериев большей или меньшей коррумпированности того или иного субъекта Федерации ещё никто не предложил. Данные уголовной статистики отражают, скорее, активность правоохранительных органов, и не более того. Хотя, безусловно, высочайшую коррумпированность  края оспаривать не приходится, однако, этот вывод не  должен быть   столь категоричным: те, кто бывает, к примеру, на юге страны, в Краснодарском крае, могут рассказать массу впечатляющих историй на эту тему.

         Утверждение о необходимости включения в состав Общественной палаты края представителей ДВФУ небесспорно в силу совещательного характера этой структуры. А вот отсутствие университетского лица в Законодательном собрании гораздо более существенно.

Владивосток,   17 декабря 2017 года